Читать онлайн «Зауряд-врач» Анатолий Дроздов

Анатолий Дроздов
Зауряд-врач

Пролог

Сделав последний стежок, я завязал нить. В тот же миг к ране протянулась рука с ножницами. Обрезав нить, Оля забрала у меня иглу и протянула поднос с медикаментами. Я промазал шов йодом, наложил марлевую салфетку на рану и закрепил пластырем. Гражданский хирург поручил бы это дело сестре, но у военных иначе. Мы и повязки сами меняем — это позволяет видеть последствия операции. Хочешь сделать что-то хорошо — сделай сам.
Я взял мальчика со стола и понес к выходу. Снаружи ко мне метнулся бородатый мужик — отец пацана. Он протянул руки. Подскочившая Оля набросила на них простыню. Я сгрузил ребенка на руки отца, Оля закутала его простыней. Подскочил переводчик.
— Не давать сегодня есть и пить, — сказал я, и переводчик забормотал по-арабски. — Он, впрочем, сам не захочет. На второй день можно сладкий чай или воду. На третий — куриный бульон и протертую курицу, затем — кашу и кислое молоко. Через неделю можно есть и другое, но пища должна быть легкой. От боли давайте таблетки, не более одной за раз (Оля сунула под простыню блистер). Через семь дней можно снять швы. Это сделает любой медик.
— Альф щукр! — выдохнул бородатый. — БаракаЛлаху фика![1]
Он залопотал по-арабски, мотая головой.
— Говорит, что это его единственный сын, и вы спасли его род, — сообщил переводчик. — У него нет денег, чтобы отблагодарить вас — война разорила всех, но он будет молить Аллаха, чтобы тот был милостив к вам. Он хочет знать ваше имя.
— Игорь.
— БаракаЛлаху фика, Игор! — кивнул бородач и унес сына машине. Вревел мотор, и старый пикап укатил прочь.
— Закурить есть? — спросил я у переводчика.
Он полез в карман и достал пачку. Я взял сигарету и сунул в рот. Сириец щелкнул зажигалкой.
— Щукран[2].
— А-фуан[3], — сказал он и перешел на русский. — Вам не за что благодарить меня, господин. То, что вы делаете для нас, мы никогда не забудем. Будем молить Аллаха, чтоб он сохранил вас.
«В Афгане тоже обещали, — подумал я. — Отец говорил. И что вышло?»
Отец ездил в Афганистан трижды. Вернулся с 40-й армией. Ему тогда было 43, а мне 15. Как мы с мамой радовались!..
Я кивнул переводчику. Тот поклонился и убежал. Я затянулся и покрутил головой. Смотреть было не на что.